Карпов, но другой

Наш гость, Владимир Александрович КАРПОВ, родился на Алтае. Окончил Ленинградский государственный институт театра, музыки и кинематографии и Высшие литературные курсы. Автор нескольких десятков прозаических книг. Лауреат Всесоюзного конкурса им. А.М. Горького за лучшую первую книгу (1981) и Малой российской литературной премии (2003). Работает ведущим авторских программ на радио «Резонанс». Живёт в Москве.

– Ваша фамилия нередко встречается в литературе: самые известные из однофамильцев – соратник Есенина Пимен Карпов и Герой Советского Союза В.В. Карпов. Мешало или помогало то, что фамилия нередко мелькает на страницах печати?
– К Владимиру Васильевичу, конечно, я отношусь с большим уважением, но то обстоятельство, что у меня есть известные однофамильцы, только мешало. По молодости лет бывало, что и мои гонорары, причём – зарубежные, те, что шли через ВААП, уходили на другой адрес. Да и сегодня я веду, например, радиопрограмму в прямом эфире, и слушатели звонят, обращаясь ко мне: «Владимир Васильевич!..» Так что приходится теперь в публикациях добавлять инициал отчества: Владимир А. Карпов.
– У вас был яркий дебют, журнал «Наш современник» опубликовал сразу несколько рассказов, а напутствовал публикацию Василий Белов. Сразу вышла первая книжка «Федина история». Но потом писательская судьба шла рывками и зигзагами. Действительно ли траектория творческого развития похожа на синусоиду?
– Неровно складывалась сама моя жизнь. К сожалению, была путаница и в личных отношениях, и в литературных делах. Но вообще-то только за 80-е годы у меня вышло семь книг, сняли фильм «Двое на голой земле», а потом настали 90-е годы, когда практически все авторы, так сказать, державного, государственного, почвеннического сознания оказались выкинутыми из литературного процесса. Я думал, что это – очень надолго. Но сегодня вновь пошли публикации, появились издательства, которым наши тексты нужны.
– Радио, где вы работаете уже долгое время – вербальная сфера, – способствует сочинению беллетристики или только отнимает энергию души?
– В 90-е я стал работать на радио, заниматься политическими передачами, и это вело к душевным растратам. Надеюсь в будущем написать книгу на материале радийной сферы и даже начал уже пробовать что-то под условным названием «Пиар». В ту пору эта работа страшно выбивала меня из литературного пространства, ведь каждый день в прямом эфире. Звонят слушатели – злые, обиженные, надорванные, те, у кого в жизни что-то не состоялось. И отвечая им, ты принимаешь их боль на себя, а тут ещё приходят люди (политики и прочие), которые заказали эту передачу, и я их обрабатываю, я из них должен сделать умных собеседников, а они таковыми не являются. Нужно их преподнести в лучшем виде, ибо это – моя работа… Сегодня же я занят другим. Я делаю передачи «Национальный герой», где рассказываю о лучших людях русской истории, и я надеюсь, что по следам этой передачи у меня со временем выйдет такая книга – «Национальный герой».
– Вы не раз бывали в Сибири, Якутии: можно ли сказать, что там вы испытывали особый душевный комфорт, или это были поездки с целью заработка?
– Была возможность поездить по Якутии, а денег особых там не было. Деньги я заработал в Москве, и, прямо скажем, это было связано с политикой. То, что в Сибири много денег, – это миф. На самом деле там много души, много тяжёлой работы, а денег там нет. И надеяться, что там разбогатеешь, наивно.
– Кто из писателей внутренне вам близок? Из прошлого или из современных авторов?
– Я сделал более ста передач в серии «Национальный герой», и добрая половина – о писателях. У нас на Руси писатель – не просто автор текстов, а настоящий герой, который ведёт свой народ. Поэтому мне трудно назвать все имена тех, перед кем преклоняюсь. Если же брать современность, то, пожалуй, я поехал в Москву потому, что там был такой уроженец Алтая, как Василий Шукшин. Я влюбился в его рассказы. Потом стал читать деревенщиков: Астафьева, Распутина, Белова, полюбил их прозу. Если же называть писателей из моего поколения, то я бы сказал о плеяде замечательных писателей, куда входят Пётр Краснов, Владимир Крупин, Владимир Личутин, Юрий Поляков, Вера Галактионова, Михаил Попов, Тимур Зульфикаров… Я очень люблю рассказы покойного Славы Дёгтева, хотя как человек он мне не очень нравился, а проза – просто блеск.
– Сегодня мы печатаем текст под названием «Ферамоны». Пожалуйста, два слова о нём.
– Это отрывок из большого произведения, где, кстати, будет присутствовать и тема радиомедийной сферы. Мой герой – он на все руки мастер: и строитель, и жнец, и на дуде игрец: сотрудничает со СМИ и соприкасается с политикой. Его несёт, говоря современным языком, колбасит постоянно. А вот куда его несёт и зачем, этот вопрос и есть главная интрига сочинения.
– Он сам, видимо, не знает, куда его несёт. Но вы-то знаете?
– Вот вопрос, на который пока я и сам не знаю точного ответа. Я вижу людей, наделённых силой и талантом, а зачем и куда они двигаются, неизвестно.
– Героиня «Ферамонов» вызвонила мужика из бог знает каких палестин, а потом тут выясняется, что она – мужняя жена, нравственный человек и всё такое. С точки зрения высокой морали – всё понятно: порядочная женщина, цельная натура… Но с мужской точки зрения можно сказать и по-другому: она его обманула.
– Я рассматриваю её как непосредственное, яркое, по-своему талантливое существо, которое живёт своими искренними порывами. Ей тесно в своём окружении, она не удовлетворена условиями жизни, которая нынче очень оскудела.
– Возможно, впоследствии эта лирическая тема получит своё продолжение?
– Мне хочется, чтобы их отношения развивались свободно, непредсказуемо – как в жизни. Ведь нам предлагаются ситуации, варианты – выбирай! Но потом всё отфильтровывается и остаётся то, что и должно было случиться.

Беседу вёл Сергей КАЗНАЧЕЕВ

Назад >>>